[crisr0bin]

ИСПОВЕДЬ АНОРЕКСИЧКИ

Я весила, как мне тогда казалось, безумно много - 60 кг - и была на втором месте по шкале уродства в классе. До поры до времени меня «спасала» Тонна (так за глаза мы звали одну из одноклассниц). Тонна была в полтора раза толще меня и служила для меня «благоприятным фоном», а для остальных - объектом издевательств. Но потом в школу пришла ее мать. Нас усадили за парты и объяснили, что Тонна серьезно больна и поэтому смеяться над ней нельзя. После этого «почетный» титул «девочки для битья» перешел ко мне. Я была толстой и при этом здоровой - идеальная жертва для насмешников. Случилось это в восьмом классе. Следующие три года я разрывалась между ненавистью и завистью, оба чувства заедала пирожными, а потом бежала к зеркалу и с отвращением смотрела на расплывшиеся бока. Но в один момент все поменялось.

В 11-м классе все разговоры были только о выпускном. Девчонки присматривали наряды, и я не была исключением. Я мечтала о золотистом платье в пол, с открытыми плечами и спиной. Наконец мы с мамой нашли такое в магазине. Я втиснулась в наряд, открыла шторку примерочной, и продавщица, ойкнув, выпалила что-то вроде «Не ваш фасон», достала из какой-то коробки жуткий сарафан и предложила померить. Всю дорогу домой я прорыдала, а утром следующего дня выпросила у мамы деньги, пошла в тот салон и купила вожделенное платье.

С этого момента я решила худеть. Один стимул висел в шкафу. Второй, самый главный, к маю должен был вернуться из армии. В Славу, друга моего старшего брата, я была влюблена с восьмого класса. Конечно, я, чувствуя себя самой толстой школьницей на свете, даже не смела подумать, что Слава когда-нибудь посмотрит в мою сторону. Но теперь я была полна решимости. Платье и Слава! Долой бутер-броды с колбасой - здравствуй, тренажерный зал! Думаете, это стало началом новой жизни? Пожалуй, да. Но жизнь эта оказалась страшнее любого кошмара…

Я действительно записалась в тренажерку. Всячески поддерживаемая родными и близкими, три раза в неделю качала пресс и тягала гантели. Хватило меня на месяц. А потом… меня покинули силы. Не сила воли, а физическая сила.

Я понимала, что на одном спорте далеко не уедешь. И села на диету. Мудрить не стала, просто сократила обычную порцию в два раза. А потом в три. Родители, заметив мое рвение, начали было беспокоиться. Но я пошла на хитрость. Старалась есть отдельно, а если не удавалось - долго ковырялась в тарелке, а когда домочадцы, насытившись, уходили из кухни, вываливала содержимое тарелки в собачью миску.

За первый месяц я сбросила пять килограммов. Я летала от счастья и с трудом удерживалась от соблазна примерить платье. Но я заключила с собой сделку: к платью притронусь только после того, как весы покажут 50 кг. Оставалось не так много - всего пять делений.

С каждым днем я становилась все строже к еде. Запретила себе жирное, мучное и сладкое. Та пища, которую готовила мама, вызывала у меня чувство страха. Я принялась варить себе отдельно: родителям наврала, что болит желудок, жареное есть не могу, только каши. Геркулес, рис и гречка без соли и сахара - вот что появилось в моей тарелке. Мясо, колбаса, торты и любые другие вкусности вызывали у меня отвращение. Долгое время вместо десерта жевала жвачку. Но однажды, прочитав, что в каждой подушечке две килокалории, отказалась и от нее. Нормальное желание выглядеть лучше в моем случае обернулось опасной манией. Увы, я этого не понимала.

Крылья, выросшие было за моей спиной, очень быстро испарились. Вместо них на ногах оказались невидимые гири. Каждый шаг стал даваться с трудом. Я перестала гулять, общаться с друзьями. Не до того было. Мой мир погрузился в туман. Привычные действия теперь требовали от меня неимоверных усилий. Я скатилась в учебе, перестала чем-либо интересоваться, меня волновало только одно - лишь бы прежний вес не вернулся. Но он не возвращался, напротив, я продолжала худеть.

За неделю до выпускного я встала на весы: 45 килограммов. Я бросилась к шкафу, схватила обожаемое платье - наряд повис на мне безжизненной тряпкой, грозящей вот-вот соскользнуть на пол. Я глянула в зеркало - передо мной стоял скелет с впалыми щеками и торчащими костями на месте бывших округлостей. В комнату вошла мама. Масштабы трагедии теперь стали видны и ей. Она с силой схватила меня за руку и потащила на кухню. «Ешь!» - она почти швырнула в меня тарелкой с котлетой и макаронами. Я прямо в платье, обливаясь слезами, стала уплетать практически забытую пищу. Мама кричала, что сдаст меня в психушку, отец, прибежавший на шум, грозился взяться за ремень. Но больше всего меня шокировали слова брата: «Тебя вчера Славка видел, ты прошла мимо него, даже не заметив. Спрашивал, чем болеешь и не собралась ли умирать?» Перед глазами все поплыло, съеденная котлета больно распирала желудок. Я в панике представляла, как сброшенные килограммы вновь оседают на животе и бедрах. Через пару минут меня вырвало. Мама, заламывая руки, ринулась к соседке-медсестре, та долго кричала, что я подорвала здоровье, а потом поставила укол. Прежде чем погрузиться в сон, я решила уйти из дома: существовать рядом с людьми, которые хотят, чтобы я снова стала страшилищем, невозможно.

Утром меня разбудил брат: «Глянь сюда!» Монитор компьютера пестрил фотографиями худых, еле живых девиц. «У тебя анорексия. Кончай с этим. Я не хочу плакать над твоим гробом». Меня затрясло. Брат, прежде практически не замечавший меня, а то и подкалывающий по поводу фигуры, стоял передо мной, готовый расплакаться… Эта картина повлияла на меня гораздо больше, чем крик родителей и ругань соседки-медсестры. Я поняла, что наделала. Но смириться с тем, что мне предстоит вернуться к прежнему обличью, было безумно трудно. Я закрыла лицо руками и заревела - от безысходности и бессилия.

…К выпускному мне платье ушили. Но до красавицы мне было далеко. На празднике я ходила тенью. Слава, кстати, там тоже был. Оказывается, он стал встречаться с моей одноклассницей - широкозадой Ленкой. Хотя меня это уже не волновало…

Сейчас мне 20. Мой вес 56 килограммов. Я хожу на шейпинг, избегаю фаст-фуда и жирного и изредка (совсем-совсем редко!) устраиваю себе кефирные дни. Признаться, я жутко боюсь располнеть, но гораздо сильнее меня страшат воспоминания о похудении. На восстановление ушло два года. До сих пор помню вылезающие клочьями волосы, слоящиеся ногти, истерики во время ужина, боли в желудке и постыдные, как мне казалось, походы к психологу и врачам всех специальностей. Да, кстати, после школы я не поступила в университет, хотя училась почти на одни пятерки: безумная диета иссушила не только мое тело, но и мозг. Правда, как сказала психолог, мне еще повезло: до серьезных изменений в психике дело дойти не успело. Многие пациенты, больные анорексией, перестают адекватно воспринимать свою внешность. Даже похудев до детских размеров, они считают себя жирными уродами. Постепенно они сходят с ума, а некоторые и вовсе умирают. Мне всегда неприятно слушать такие истории, ведь я была всего в шаге от этого…

А то выпускное платье до сих пор висит в моем шкафу - как память о серьезной ошибке, которую я, надеюсь, больше никогда не повторю.